Резюме

Черная дыра или пупок мира. Центральная Азия между Россией, Китаем и Средним Востоком

Долгие десятилетия Центральная Азия оставалась отдаленным регионом советской империи и только в 90-е гг. ХХ века она стала открываться миру. Глобальные и региональные державы здесь начали искать место удовлетворения своих имперских амбиций, а также огромные запасы нефти, газа и других полезных ископаемых. В связи с этим начался в русскоязычной и мировой среде огромный поток публикаций, касающихся экономического и геополитического потенциала региона. Однако лишь некоторые из них сумели глубоко проанализировать внутренние процессы развития в самих новых независимых государствах. Настоящая книга является попыткой исследования этих щекотливых проблем, часто основанных на клановых, родственных, партийных, земляческих связях, клиентелизме или других неформальных сетях политических связей.

Геополитика Центральной Азии

Исследуя внутренние процессы в центральноазиатских странах, нельзя исключать влияющие на регион внешние державы, о которых говорится в первой части книги. В первую очередь здесь необходимо отметить Россию и США, лишь немного отставая за ними, быстро развивающийся Китай (несмотря на преувеличение китайской мощи в некоторых публикациях), и только потом приходят другие региональные державы, в частности Иран или Турция. Геополитическое положение региона существенно изменилось после сентября 2001 года. США в это время вступили в регион не только экономическими ресурсами, а также своим политическим влиянием и военным присутствием. Ближайшим союзником американцев в Центральной Азии стал Узбекистан, хотя уже задолго до террористических актов в Вашингтоне и Нью-Йорке подчеркивалась его важность и геополитическое значение.

Российская политика в отношении Центральной Азии в 90-х гг. ХХ века претерпела несколько поворотов по мере того, каким образом строилась внешняя политика Кремля в целом. Возвращению России в Центральную Азию способствовал растущий интерес США, причем еще до 11 сентября. Несмотря на то, что монополии в этом регионе Москва уже не приобретёт, позиция России все-таки остается намного прочнее, чем некоторые западные обозреватели предполагают.

Потенциал конфликта

Распад СССР поставил перед Новыми независимыми государствами серьёзные проблемы в области безопасности. Перестройка «вскрыла» до тех пор скрытые и нерешённые проблемы социального или этнического характера, в частности, межэтнические отношения, бедность, экологические проблемы и т. д. и т. п. Опасность серьезного конфликта после обретения независимости резко выросла. Установившиеся авторитарные режимы, однако, сумели (за исключением Таджикистана) предотвратить грядущее конфликты, хотя только силовым способом. Таким образом, местные власти до сих пор способны держать ситуацию под контролем, но все время нужно учитывать, что перечисленные проблемы не решены, а только подавлены. Характер режимов стал причиной появления новых оппозиционных движений, в том числе и самых радикальных, которые демонстрировали свою военную мощь. Более опасной для новых властей стала, прежде всего, исламская оппозиция, которая смогла найти поддержку в мусульманских странах и часто действующая через нестабильный Афганистан, запутавшийся в паутине гражданской войны.

Несмотря на все внешние угрозы, потенциал конфликта накопился больше всего в самых режимах. Падение одного из них может вызвать волну нестабильности, и даже новую волну гражданской войны.

В других частях книги анализируются выше упомянутые внутренние политические процессы в четырех государствах Центральной Азии (т. н. южный слой региона) – Узбекистане, Туркменистане, Таджикистане и Кыргызстане. Все части имеют подобную структуру, начиная с анализа геополитического потенциала данного государства и далее, исследуя их внутренние структуры. Сначала здесь описываются формальные или точнее, конституционные системы. После создания таких институциональных можно приступить к изучению неформальных политических связей. Особое внимание уделяется политической верхушке, которая реально участвует в процессах принятия решений. Далее, с точки зрения внешних проявлений каждого режима характеризуются государственные идеологии. В конце каждой из частей приводятся основные черты политического развития каждой страны в 90-е гг. ХХ века, а также возможные перспективы их дальнейшего развития.

Узбекистан

Геополитическая сила Узбекистана часто основывается на трех потенциалах: демографическом, географическом и экономическом. Но эти факторы сами по себе не имеют никакого значения при оценке реального геополитического веса страны. На самом деле Узбекистан всё ещё слишком слаб, чтобы играть решающую роль в рамках региона.

Несмотря на громкие заявления о пантюркском единстве после распада Советского союза, внутренние отношения стран региона постепенно ослабляются. Этот факт ограничивает потенциал для узбекского господства над Центральной Азией. Тем более что экономика и структурные изменения в соседнем Казахстане намного больше продвинуты, чтобы справиться с ведущей ролью в регионе. Тем не менее, важность Узбекистана, которую ему приписывают многие обозреватели и политтехнологи, не может остаться за рамками настоящего исследования.

Основное внимание этой части, однако, посвящается развитию неформальных политических связей не только в 90-е гг. ХХ века. Рассматриваются и истоки этих связей, начиная с периода Шарафа Рашидова, первого секретаря КП УзССР с 1958 до 1983 г. Наследниками именно этого времени стали и нынешние политические элиты. Политические изменения в Узбекистане в 80-е гг. ХХ века, когда три раза сменялся первый секретарь партии, привели к «кадровым беспорядкам», которые удалось стабилизировать только после назначения Ислома Каримова на пост первого секретаря. С той поры существует несколько групп интересов, представляющих клановую или мафиозную вертикаль власти в борьбе за государственные ресурсы. Две самые главные группы, соперничающие друг с другом – представители в основном самаркандской и ташкентской структур. Президент Каримов удачно лавирует между этими двумя группами в поиске своих личных выгод, но в последнее время он все больше старается выдвинуть свою семью, чтобы утвердить преемственность власти.

Туркменистан

В Туркменистане под руководством президента Сапармурата Ниязова сложилась своеобразная политическая система и идеология. Республика стала одной из самых жестких диктатур современного мира. Если в других странах Центральной Азии власть разделена между несколькими группами или лицами (при господстве кругов вокруг президента), туркменская система основана на почти абсолютном контроле одного лица. Даже нитки политической системы с ее четырьмя ветвями власти ведут прямо в кабинет президента, Пророка и Сердара (вождя) туркмен, Великого Сапармурата Туркменбаши (Отца, или точнее Главы Туркмен). Но даже в настолько централизованной системе можно найти традиционные клановые отношения с превалирующим влиянием ахалтеккинкого племени, проживающего, прежде всего, вокруг столицы Ашгабата.

Главной темой этой части, однако, является характеристика весьма оригинальной идеологии, сложившейся в тоталитарной системе, в центре которой стоит Творец независимости и нейтралитета Туркменистана. Президент Туркменбаши, таким образом, представляет главную фигуру на сцене туркменской истории. Именно Он - наследник старых туркменских династий и государств. Главный источник этой идеологии – Рухнама, священная книга Туркмен, которая подробнее анализируется в тексте.

С сосредоточением власти система стала уязвимой после предполагаемого падения Туркменбаши, которое может оказаться очень внезапным. Новая политическая элита может оказаться не подготовленной взять власть в свои руки. Поэтому в Туркменистане остается самой высокой опасность нестабильности в связи с изменением режима по сравнению с другими режимами региона.

Таджикистан

Несмотря на изолированность Таджикистана и отсутствие природных ресурсов, совместная граница с нестабильным Афганистаном привлекает внимание влиятельнейших в регионе держав к этой стране, считавшейся в советские времена самой бедной частью СССР.

С другой стороны только Россия и в меньшей степени Узбекистан, а также некоторые международные организации вмешивались в дела Таджикистана во время пятилетней гражданской войны.

В этой части рассматриваются причины, развитие и национальное примирение, а также усиление вертикали власти президента Рахмонова в послевоенный период. Стабилизация государственных структур в Таджикистане идёт медленнее по сравнению с другими центральноазиатскими режимами. Но после подчинения большинства территории страны президент Рахмонов сумел создать государственную структуру со ставкой на земляков из его родного кулябского региона. Постепенно отстранил важнейших соперников из других регионов и политических представителей Объединённой таджикской оппозиции, сформированной в период гражданской войны против кулябских элит.

В настоящее время Таджикский режим можно, как ни странно, считать самым стабильным в регионе. Опасность исламского фундаментализма исходящего из Афганистана значительно снизилась, и непрекращающаяся поддержка Москвы дает президенту, прежде всего, силовые ресурсы.

Сам президент пока молод, чтобы заботиться о своем преемнике. Выступая Миротворцем в рамках государственной идеологии, у Рахмонова много шансов остаться у власти еще долгое время.

Кыргызстан

Малую горную страну в западной прессе в 90-е гг. часто называли «островом демократии». Относительно демократические политические структуры и новый президент, бывший академик, Аскар Акаев представляли Кыргызстан в качестве примера среди других стран переходного типа. Геполитический вес Кыргызстана невелик, но, тем не менее, оказался в глазах международных организаций «впереди Центральной Азии всей» на поле демократических процессов. Была создана действующая система политический партий, которая в отличие от Узбекистана или Казахстана не была простой «показухой». Оппозиционные политические партии сравнительно свободно принимали участие на выборах.

Стабильность и «демократия» выжили только до тех пор, пока оппозиция усилила свое влияние настолько, чтобы устранить на выборах сложившуюся государственную элиту вокруг президента. Нажим на оппозиционные партии усилился, были закрыты некоторые газеты, которые могли свободно работать. Хотя и по-прежнему можно сказать, что режим до сих пор остается мягче по сравнению с соседями, а время «острова демократии» уже прошло.

Причины ухудшения этого положения в стране также можно искать в рамках неформальных политических структур. Выяснилось, что Кыргызстан не является исключением в Центральной Азии. И здесь имели свое место группы интересов и кланы, возглавляемые несколькими лидерами. В стране соперничают друг с другом не только Северный и Южный регионы, а также части этих регионов. Президент Акаев окружился своими земляками из Кеминского района северного Кыргызстана и подобной группой из Таласа на северо-западе страны, где родилась его жена. Эти процессы т. н. «кеминизации» и «таласизации» заставили другие политические силы или вообще уйти из властной вертикали, или занять в ней мало влиятельные позиции.

В будущем ключевым для дальнейшего развития страны станет ответ на вопрос, удастся ли президенту Акаеву и его окружению удержать свои позиции в борьбе с клановыми соперниками и перед международной общественностью.

Заключение

В заключении книги рассматриваются возможные перспективы авторитарных и тоталитарных систем в Центральной Азии. Смена элит ожидается в течение нескольких лет. И старые руководители могут уйти из политики несколькими способами. Умеренными процессами является смена на выборах или некого рода «бархатная революция» (такой сценарий возможен в Кыргызстане). Другим относительно безопасным путем может быть назначение преемника (Узбекистан, Кыргызстан). К сожалению, нельзя исключить и насильственный путь смены власти в рамках гражданской войны или в «лучшем» случае беспорядков (особенно это касается Туркменистана).